Операция «Призрак» - Страница 42

Валяться с дохлыми мутами – то еще удовольствие, но это единственный способ остаться в живых. «И сдалась тебе такая жизнь? – прорезался внутренний голос. – Прячься, как крыса, бойся, что вот-вот мутируешь. Ради кого жить? Ты – оторванный лист, в тебе столько же смысла». Яр отмахнулся от мыслей, свобода пьянила его, кружила голову. Никаких обязательств перед анклавом, никакого режима.

«Ты даже оружие с собой взять не сможешь», – сказал с укоризной внутренний голос и замолчал. Вскоре заметно потеплело, значит, взошло солнце. Мутанты в кочегарку больше не возвращались, клекот птиц усилился. Изредка доносились крики, рычание, визг мутов, дерущихся за еду. Видимо, они пожирали мертвых собратьев.

Яр немного успокоился и лег на лавку, заставляя себя поспать хотя бы немного, но в крови бурлил адреналин и он не чувствовал себя уставшим. Как ему удалось заснуть, Яр не заметил. Вскочил от грохота выстрела. Сразу же бахнул второй дробовик.

Яр распахнул дверь в кочегарку. Помещение мутанты раскурочили, трубу не оторвали, но погнули так, что она уперлась в дверь, и Яру пришлось просачиваться боком. В нос ударил приторный запах бойни и мутантских экскрементов. Свет падал полумесяцем на пол – возле изогнутой трубы была огромная дыра, человек вполне может пролезть.

Вскоре выстрелы слились в сплошную канонаду. Ухнул огнемет. Донесся крик:

– Разворачиваем фланги! К воротам, гони их к воротам!

Неужели откроют? Действительно, почему бы и нет? Яр подтянулся, вытолкнул себя в дыру, вылез наполовину и посмотрел в сторону гаража, который был в двадцати метрах от танка. Оттуда двигался строй черных щитов. Мутанты шипели, пятились, бросали в людей камни, самые отчаянные кидались на щиты и гибли от пуль. Когда они пытались атаковать группой, солдаты чуть расступались, из-за щитов высовывали огнемет и поливали тварей огнем. Одному прыгуну удалось перескочить через щиты, он заверещал, замелькали лезвия мачете, и спустя полминуты все было кончено.

Мутанты, которых было не так уж много, штук сто, все равно продолжали нападать, те, что были ближе к стене, жрали трупы своих сородичей. Постепенно люди оттесняли их к воротам. Подбегали новые солдаты, становились в строй, и он разворачивался. Предположительно было два строя: один двигался к воротам, второй – к противоположной стене, где солдаты планировали добить мутов. Еще немного, и чистые дотянут до парового танка! Надо подождать, пока они отойдут дальше, раздеться… Взгляд нашел огромную лужу возле второго танка с развороченной задней частью. Спасало, что она немного подсохла, грязь была вязкой, густой.

А ведь правда, изображая труп, оружие с собой не возьмешь, даже мачете. Разве что патроны засунешь в… Яр расхохотался. Выглянул в последний раз и принялся спешно раздеваться. Сбросил пропахший потом костюм, потом накинул его: после дождя заметно похолодало. Разбинтовал порезанную руку, осмотрел глубокую рану, которая только начала рубцеваться.

Снаружи заухали, заверещали мутанты. Яр приник к металлу и услышал их клокочущее дыхание, шлепки босых ног. Следом, чеканя шаг, шли солдаты и охранники – черная стена движущихся щитов. Какой-то мутант затопал в кочегарке. Потом заверещал, что-то хрустнуло, и крик оборвался хрипом. Солдаты протопали дальше. Когда их шаги стихли, Яр снова выглянул, осмотрел усеянный трупами двор. Солдаты были повернуты спиной к Яру и в буквальном смысле шагали по трупам, которые дергались под их ногами.

На дозорной вышке уже устраивался дежурный, устанавливал огнемет, целя в кружащихся над полем боя ворон. Так, надо поторопиться. Яр разделся, вылез на броню, метнулся вниз, под железное брюхо танка, вляпался в кровь беременной мутантки, разрубленной от ключицы до пупка. Встал на четвереньки и, превозмогая отвращение, сунул руки в красную лужу, размазал кровь по лицу, рукам, животу, пополз к луже и принялся мазать себя грязью. Надо все тело испачкать. Мутанты похожи на людей, но покрыты пухом. Хорошо, на груди волосы растут, а остальные места…

Он ровным слоем нанес бурую жижу на волосы. Прическа его выдавала. У мутантов были длинные спутанные патлы, и короткая стрижка могла насторожить солдат. Ничего, вдруг он недавно был человеком? Не будут они его разглядывать.

Грянул выстрел, ухнул огнемет, заорали мутанты, и Яр лег ничком на асфальт возле лужи. Ну и холод! Если чистые в течение часа не начнут уборку, он тут околеет и придется отказаться от плана.

Между тем вопли мутантов стихли, только вороны клекотали над головой. Снова ухнул огнемет. Яр не видел пламени, но почувствовал жар. А потом завоняло горелым, и с неба посыпались дымящиеся птичьи тушки. Одна шлепнулась в лужу, обдав Яра брызгами.

– У меня чисто! – прокричали с дозорной вышки.

– Северо-запад – чисто!

– Юго-запад – чисто!

– Юго-восток – чисто! – крикнули издали.

Значит, мутов выбили, ворон разогнали, и скоро начнется уборка.

– Рассредоточиться! Прочесать каждый метр, проверить машины! – распорядились знакомым властным голосом. – Приступить!

Сотни ног затопали по асфальту, захлюпали по воде и грязи. Донеслись обрывки фраз, чей-то смех. Танки стояли в ряд, десять штук, с северной стороны гаража, из них два – чужих. Столько же паровиков было по другую сторону гаража. Яр лежал между танками гостей, ближе к стене и теплице. Ворота были метрах в ста, Яр открыл глаза и еще раз увидел пики с нанизанными телами мутов. Самки, самцы, подращенные детеныши…

Чистые в резинокольчугах – безликие твари с дробовиками, которые, казалось, не имели с людьми ничего общего, – рассредоточились. Они переступали через дохлых мутов и добивали раненых. Яр закрыл глаза. Надо дышать часто-часто, мелко, чтобы ребра не двигались.